Член Совета РСП Сергей Никоненко – о впечатлениях от Баку, Сергее Есенине и творческих планах
В 70-х годах прошлого века народный артист России Сергей Никоненко сыграл роль Сергея Есенина в фильме «Пой песню, поэт». С тех пор Есенин прочно вошел в жизнь актера. На днях в Союзе театральных деятелей Азербайджана Сергей Никоненко представил бакинским зрителям литературно-музыкальный спектакль о жизни и творчестве Сергея Есенина. Вместе с ним на сцене выступили музыканты известного московского трио «Реликт». Концерт был организован Министерством культуры России, Россотрудничеством и Союзом театральных деятелей Азербайджана.
После спектакля народный артист Российской Федерации рассказал редакции «Москва-Баку» о первом знакомстве с Баку и о том, как создавал музей Сергея Есенина в Москве.
– Сергей Петрович, вы частный гость в Баку. Поделитесь своими впечатлениями о нашем городе.
– (Улыбается.) Я уже и счет потерял, сколько раз был здесь. Впервые приехал в Баку в 1974 году. Здесь проходил Всесоюзный кинофестиваль. Помню, и я устроил экскурсию Василию Шукшину и его супруге Лидии Федосеевой-Шукшиной по Старому городу. Приехал на несколько дней раньше них и уже успел изучить почти весь центр города. Конечно, Баку за это время очень изменился. Сегодня он напоминает европейский город, стремящийся к всемирному прогрессу и при и этом не потерявший своего восточного колорита. Мне нравится, когда города сохраняют свою национальную харизму. Люблю приезжать в такие города, пробовать разные национальные блюда, слушать песни и музыку. Знаете, в народных песнях можно услышать и температуру воздуха в стране, и нежные взаимоотношения двух влюбленных, и характер целого народа.
– Насколько мне известно, с Баку вас связывает дружба с режиссером Рамизом Фаталиевым…
– С Рамизом мы дружим более 40 лет и каждый раз, когда я приезжаю в Баку, мы с ним встречаемся. А познакомились мы совершенно случайно, – я снимался в одном фильме в Киеве на Киностудии им. Довженко, а он в это же время писал там сценарий. Мы жили в одной гостинице в соседних номерах. И однажды решили вместе пойти попить чай и познакомиться по-соседски. Так началась наша дружба. Я снялся в двух фильмах по сценариям Рамиза – «Шестой» и «Бес в ребро». А в 2004 году снимался в сериале «Граф Крестовский», режиссером которого был Рамиз Фаталиев.
– Сегодня вы возглавляете Есенинский культурный центр и даже открыли в Москве частный музей, посвященный поэту. Как собираете раритеты, связанные с Есениным?
– Москва, Сивцев Вражек, вход со двора, дом 44, квартира 14 – это адрес музея. Во дворе на стене установлен бронзовый барельеф Есенина. Я живу в этом же доме. Однажды случайно узнал, что на первом этаже проживала когда-то Анна Романовна Изряднова – первая гражданская жена Есенина, она родила ему сына Юрия. В эту квартиру к ней и их общему сыну приходил Сергей Есенин с 1921 по 1925 годы. Мало того, здесь еще и мать Есенина – Татьяна Федоровна, была временно прописана.
Так вот, эту самую квартиру я и превратил в музей. По крупицам собирал экспонаты. Первыми раритетами стали прижизненные издания Есенина. Потом в музее появились вещи и предметы быта, принадлежавшие когда-то поэту.
Как нахожу раритеты? Все происходит случайно. Расскажу одну из таких историй. В 1995 году я услышал, что в Питере у кого-то хранится бритвенный прибор Есенина, который тот подарил Клюеву. Стал спрашивать и разузнал, что на местном ТВ сняли сюжет об этом. Через знакомых на телевидении нашел номер телефона хозяина раритета – Бориса Яр-Кравченко. Позвонил. На том конце провода услышал мужской голос. Оказалось, что это сын Бориса Никифоровича – Станислав. Он сообщил мне, что отец недавно скончался, но он может продать мне тот самый раритетный бритвенный набор. Я даже особо и не торговался тогда. Сразу решил брать. Когда я пришел в квартиру к Яр-Кравченко, то сразу понял, что вещь, которую собираюсь приобрести – настоящая.
– Откуда такая уверенность?
– В доме повсюду висели портреты Клюева, портреты других известных писателей. Дядя Станислава – Анатолий Яр-Кравченко был народным художником СССР, которому довелось рисовать и Николая II и Леонида Брежнева. И, более того, на одной из фотографий на комоде я обнаружил написанные рукой Клюева стихи и его автограф. Да, и сам бритвенный прибор, и чемодан, в который он был уложен – все говорило о том, что вещь-подлинная. Потом я стал собирать автографы Сергея Есенина.
Один автограф был даже с бранным словом. (Смеется.) В 20 годы прошлого столетия существовали такие брошюры-рифмовники, где в столбик записывались готовые рифмы. Один из таких рифмовников попал мне в руки. И в этой затасканной, зачитанной до дыр книжке, я обнаружил несколько разных почерков. Видимо, разные поэты дописывали свои рифмы. Рифмовник принадлежал поэту Евгению Соколу, которому Есенин на вкладке своей рукой написал:
«Я и сам когда-то, Сокол
Лоб над рифмами раскокал
Нет алмазов среди стекол
Не ищи вокруг да окол».
И там же, внизу, после четверостишья кто-то вписал фразу:
«Учитесь, братие, у Маяковского», на что Сергей Есенин «ответил»: «Ну, уж х..ра!».
– Вы не раз бывали в мемориальном доме-музее Сергея Есенина в Мардакянах. И даже передали в музей несколько экспонатов. Что вы можете сказать о бакинском периоде творчества Есенина?
– Я передал в этот музей 17 предметов, связанных с Есениным. За что даже получил благодарственное письмо от Министерства культуры Азербайджана. Во время своего визита в Баку Есенин написал свои известнейшие «Персидские мотивы». Невероятно красивые стихи! А ведь в последний приезд Сергея Есенина в Баку, в какой-то степени, решалась его судьба. В 1924 году, когда Есенин с последний был здесь, за ним уже по пятам шел агент советской разведки Яков Блюмкин, который прибыл вместе со своей красавицей женой. Поговаривают, что у Есенина была небольшая интрижка с ней, и Блюмкин, приревновав ее к поэту, даже грозился пристрелить Есенина. И, скорее всего, достал поэта уже в Петербурге в гостинице «Англетер». Я уверен, что Есенина убили. И в этом был замешан именно Яков Блюмкин. На теле Есенина было обнаружено множество ударов и порезов, над переносицей – пролом черепа. Его повесили уже мертвым. И так спешили, что веревку просто обмотали дважды вокруг шеи и повесили. Художник Василий Сварог, делавший в номере гостиницы рисунок погибшего Есенина, рассказывал, что у поэта волосы были в мусоре и грязи. Словно, его тащили по земле. Надеюсь, в 2025 году, после столетнего молчания, с этой истории будет снят гриф секретности, и мы, наконец, узнаем правду о смерти одного из самых ярких русских поэтов. Узнаем, что же произошло 27 декабря 1925 года в гостинице «Англетер». Очень хочу дожить до того времени. Для меня важно.
– Сергей Петрович, чем займетесь после Баку? Интересно узнать о ваших планах.
– Сразу после Баку я с супругой и внуком лечу в Тель-Авив, где у меня запланирован моноспектакль «Бессмертный полк», посвященный празднику Победы. После гастролей останемся на недельку, отдохнем и погреемся на солнышке. Внуку Пете 10 лет. Он называет меня нежно «дедулей». Петина мама умерла от рака. Верочке было всего 29 лет. Такая славная была девочка, умница, и все у нее в руках спорилось. Жалко, очень жалко. (Вздыхает.)
У сына уже новая семья, растет внучка Катюша и второй ребенок на подходе. А мы с супругой забрали Петю к себе. Так, в одночасье, мы стали молодыми родителями маленького мальчика. Петя любит читать. Я стараюсь подсовывать ему интересные книги. В пять лет он прочитал «Энциклопедию насекомых». А прошлым летом – «Вечера на Хуторе близ Диканьки» Николая Васильевича Гоголя и «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» Марка Твена. У внука сложный и непонятный почерк и я попросил его недавно сделать деду подарок – переписать каллиграфическим почерком «Мцыри». Петя выполнил мою просьбу и спустя несколько дней вручил три тетрадки, старательно исписанные красивым почерком. И это был, конечно же, самый лучший подарок для деда.